Поют все
Булат Окуджава
Сентиментальный марш
Надежда, я вернусь тогда, когда трубач отбой сыграет.
Когда трубу к губам приблизит и острый локоть отведет.
Надежда, я останусь цел, не для меня земля сырая.
А для меня твои тревоги, и добрый мир твоих забот.
Но если целый век пройдет, и ты надеяться устанешь,
Надежда, если надо мною смерть распахнет свои крыла,
Ты прикажи, пускай тогда трубач израненный привстанет,
Чтобы последняя граната меня прикончить не смогла.
Но если вдруг, когда нибудь, мне уберечься не удастся,
Какое б новое сраженье не покачнуло б шар земной,
Я все равно паду на той, на той единственной Граждаской,
И комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной.
Юрий Аделунг
Мы с тобой давно уже не те
Мы с тобой давно уже не те,
Мы не живем делами грешными,
Спим в тепле, не верим темноте,
А шпаги на стену повешены.
В нашей шхуне сделали кафе,
Hа тумбу пушку искаверкали,
Истрачен порох фейерверками,
Hа катафалк пошел лафет.
Мы с тобой давно уже не те,
И нас опасности не балуют,
Кэп попал в какой-то комитет,
А боцман служит вышибалою.
Hас уже не радует роса,
Hа парусах мы не разляжемся,
Пустил артельщик разгулявшийся
Hа транспаранты паруса.
Мы с тобой не те уже совсем,
И все дороги нам заказаны,
Спим в тепле на средней полосе,
Избрали горорд вечной базою.
Знаю, нам не пережить зимы,
А шхуна, словно пес на привязи,
Кривая никуда не вывезет,
А море ждет нас, черт возьми!
Море ждет, а мы совсем не там!
Такую жизнь пошлем мы к лешему!
- Боцман ! - я ! - ты будешь капитан!
Hаденем шпаги потускневшие.
Мы с тобой пройдем по кабакам,
команду старую разыщем мы,
А здесь, а здесь мы - просто лишние.
Давай, командуй, капитан!
Художник Вепхвадзе Джованни
Валерий Канер
А все кончается
Am
А все кончается, кончается, кончается,
A7 Dm
Едва качаются перронов фонари...
Am
Глаза прощаются, надолго изучаются,
E7 Am
И так все ясно - слов не говори.
А голова моя полна бессонницы,
Полна тревоги голова моя;
И как расти не может дерево без солнца,
Так не могу я жить без вас, мои друзья.
Спасибо вам: не подвели, не дрогнули,
И каждый был открыт таким, как был;
Слова прощальные за сердце тронули -
Спасибо вам, прощайте, до Курил.
Мы разбредемся по любимым и по улицам,
Наденем фраки и закружимся в судьбе;
А если сердце заболит или простудится,
Искать причину будем мы в себе.
Мы будем гнуться, но, конечно, не согнемся мы,
Не заржавеют в ножнах скрытые клинки;
И мы когда-нибудь куда-нибудь вернемся,
И будем вместе с вами просто старики.
Ваше благородие, госпожа Удача
Слова Булат Окуджава, музыка Исаак Шварц
Ваше благородие,
Госпожа Разлука,
Мы с тобой родня давно
- Вот какая штука.
Письмецо в конверте
Погоди, не рви,
Не везёт мне в смерти,
Повезёт в любви.
Письмецо в конверте
Погоди, не рви,
Не везёт мне в смерти,
Повезёт в любви.
Ваше благородие,
Госпожа Чужбина,
Жарко обнимала ты,
Да только не любила.
В ласковые сети
Постой, не лови,
Не везёт мне в смерти,
Повезёт в любви.
В ласковые сети
Постой, не зови,
Не везёт мне в смерти,
Повезёт в любви.
Ваше благородие,
Госпожа Удача,
Для кого ты добрая,
А кому иначе.
Девять граммов в сердце
Постой, не зови,
Не везёт мне в смерти,
Повезёт в любви.
Девять граммов в сердце
Постой, не зови,
Не везёт мне в смерти,
Повезёт в любви.
Ваше благородие,
Госпожа Победа,
Значит, моя песенка
До конца не спета.
Перестаньте, черти,
Клясться на крови,
Не везёт мне в смерти,
Повезёт в любви.
Перестаньте, черти,
Клясться на крови,
Не везёт мне в смерти,
Повезёт в любви..
Мимо текла, текла река
Мимо текла, текла река,
Плыли куда-то облака,
Шёл человек, была дорога нелегка
И человек мечтал о том,
Что он построит где-то дом
И поселится счастье с ним в доме одном.
Если когда-то он уставал, он непременно напевал
Песню любимую свою, ту, что пою,
Дом, как известно всем давно,
Это не стены и окно,
Даже не стулья со столом -
Это не дом.
Дом - это там, куда готов
Ты возвращаться вновь и вновь,
Радостным, добрым, нежным, злым,
Еле живым.
Дом - это там, где вас поймут,
Там, где надеются и ждут
Где ты забудешь о плохом -
Это твой дом...
Мимо текла, текла река,
Плыли куда-то облака,
Шёл человек, была дорога нелегка.
И человек мечтал о том,
Что он построит где-то дом
И поселится счастье с ним в доме одном.
Художник Виктор Шевченко
Окуджава
Надя-Наденька
Из окон корочкой несет поджаристой,
За занавесками – мельканье рук.
Здесь остановки нет, а мне – пожалуйста:
Шофер автобуса – мой лучший друг.
Я знаю, вечером ты в платье шелковом
Пойдешь по улице гулять с другим...
Ах Надя, брось коней кнутом нащелкивать,
Попридержи коней, поговорим.
А кони в сумерках колышут гривами.
Автобус новенький, спеши, спеши!
Ах, Надя, Наденька, мне б за двугривенный
В любую сторону твоей души.
Она в спецовочке, в такой промасленной,
Берет немыслимый такой на ней...
Ах Надя, Наденька, мы были б счастливы...
Куда же гонишь ты своих коней!
Но кони в сумерках колышут гривами.
Автобус новенький спешит-спешит.
Ах Надя, Наденька, мне б за двугривенный
В любую сторону твоей души!
Пора, собирайтесь* скорее, мы что-то бездарно стареем,
Пора разобраться по реям и рвать якоря.
Уходим сегодня ребята туда, где кричат перекаты,
Покатим, уже за кормой полыхает заря.
Уходим сегодня ребята туда, где шумят перекаты,
Покатим, уже полыхает заря.
Hm G
Em F#7 Hm H7
Em A7 D G
Em F#7 Am6 H7
Em A7 D G
Em F#7 Hm
Мы время свое не забыли, нам ветры побудку трубили,
Нас женщины в шутку любили, а мы их всерьез.
Оставим все ссоры, заботы, за первым речным поворотом
И вновь ощущенье полета и высохших слез.
Пусть смерть под скалою клокочет, пусть речка - не море у Сочи.**
Пусть кто-то понять нас не хочет, все это старо.
Дурак не поймет и не спросит, куда нас потоком уносит.
А за поворотом нас ждет уж другой поворот.
А если случится такое - на гребне окажутся двое,
И жизнь полетит головою*** меж скал, в никуда.
Я сразу, и думать не надо, за друга, что выплывет рядом,
И руку, и сердце, и душу за друга отдам...
Но вот наше время проходит - гудок и пошел пароходик
А сердце сдаваться не хочет, давай же старик.
Успеть бы, успеть бы прорваться, допеть бы, допеть не сорваться,
Остаться, остаться с друзьями хотя бы на миг.
.